Полицейские разошлись. Капитан стиснул зубы. Он чувствовал, что надвигается катастрофа. Военные едва ли обладали достаточной тактичностью, чтобы провести эту операцию как следует. Монстр, который в эту самую минуту шествует по главной улице города, не знает страха. И он готов до конца защищать сокровища, которые болтаются в недрах его желудка. Он создан для этой миссии и постарается выполнить ее наилучшим образом.

Тыльной стороной ладони капитан отер бусинки пота со лба. Достаточно одного неверного шага, чтобы весь город погрузился в кошмар. Снова зазвонил телефон, и капитан метнулся к своему столу. На часах было 0.34.

Вереница патрульных машин медленно двигалась вверх по центральному проспекту, петляя среди завалов и мобильных заграждений, установленных пожарной службой. Световые маяки автомобилей-перехватчиков мерцали в ночи, отбрасывая красно-синие отблески на хромированные шлемы спасателей. Лежащая поперек улиц обвалившаяся башня и соседние здания, превратившиеся в кучи дымящихся кирпичей, создавали жуткое зрелище.

Десяток конвойных танков продвигался в сторону Новой площади, где в настоящий момент остановилась горгулья. По мере того, как расстояние до нее уменьшалось, военные нервничали все больше. Весь квартал выглядел так, как будто здесь произошло мощное землетрясение. Землю сплошь покрывали осколки стекла из выбитых окон, повсюду взгляд натыкался на всяческие неподходящие к месту предметы: ванна на крыше телефонной будки, свалка мебели у входа в метро, одежда, висящая на ветках деревьев…

В воздухе висел сильный запах пороха, ветер нес клочья сажи, которые липли к красным бокам пожарных машин.

Пять минут спустя экипажи танков, которым поручено было отконвоировать горгулью в зоопарк, увидели перед собой устрашающий силуэт живого сейфа, замерший посреди площади. Монстр, по-видимому, пребывал в нерешительности, обескураженный открывшимся перед ним пространством.

Услышав приближающийся гул моторов и увидев нацеленные на него пушки, ЖАББО начал проявлять признаки беспокойства. Посреди его бугристой морды приоткрылась неровная щель зубастой пасти. Танки пытались взять его в тесное кольцо, а некоторые из них почти уперлись в монстра, чтобы заставить его двигаться в нужном направлении. Укрывшись за толстой броней, военные считали себя неуязвимыми… Однако жаба решила, что это уже слишком, и перешла к атаке. Последнее, что увидели танкисты, была огромная, самая жуткая во вселенной пасть, раскрывшаяся им навстречу. Эта уснащенная клыками бездна набросилась на танки и перемолола их с такой силой, на которую был неспособен и гидравлический пресс. Покореженная сталь застонала, танковые башни лопнули, рассеивая вокруг детали. Горгулья жевала металл с такой же жадностью, с какой голодные львы отрывают куски мяса с туши своей жертвы. Болты и заклепки сыпались между ее зубов во все стороны, баки с горючим взрывались один за другим.

— Капитан, — донесся перепуганный голос из полицейской рации, — монстр пожирает танки. Что нам делать?

— Ничего, — глухо ответил капитан, — немедленно отступайте. У нас связаны руки — чем больше мы будем наседать на монстра, тем ужаснее будет его реакция.

Глава 21

Гнев жабы

Сара Фирман первой услышала вертолеты. Она еще толком не проснулась, и какую-то секунду ей казалось, что заполнившее ее голову гулкое рокотание является первым предвестником мигрени.

Поднявшись с постели, она проковыляла к окну. С момента отбытия Зигрид она почти не спала, надеясь тем самым притупить тревогу, которая все нарастала в ее душе с течением дней. Теперь у нее появились явственные признаки истощения.

Сара прислонила пылающий лоб к оконному стеклу. Вертолеты летели друг за другом в глубоком каньоне, образованном фасадами небоскребов. Их мощные прожекторы ощупывали лучами света ночные улицы. Сара вздрогнула от плохих предчувствий. Все машины имели полный комплект вооружения: мощные пулеметы с ротационными стволами окаймляли кабины пилотов, как жала смертельно опасных насекомых. Тяжелые вертолеты летели медленно, а ветер от их вращающихся лопастей хлестал по окнам домов, заставляя стекло вибрировать.

Сара распахнула окно и тут же отступила, как будто получив удар невидимым кулаком в грудь.

Ворвавшийся в квартиру вихрь разметал разбросанную одежду и валявшиеся возле кровати журналы, опрокинул рамки с фотографиями малышки Карен.

Но Сара даже не заметила этого: ее взгляд был прикован к горгулье, остановившейся метрах в ста вверх по улице. Сердце женщины бешено забилось. Каким образом монстр вышел из подземного бункера? Зигрид ничего не говорила об этом!

«Что-то пошло не так», — подумала Сара.

В ту же минуту вертолеты перестроились в боевой порядок и атаковали горгулью, открыв шквальный огонь.

Разрывные пули хлестали пустоту с многократно усиленным звуком рвущейся ткани. Саре пришлось заткнуть уши, спасая перепонки от пронзительного свиста снарядов. Ударные волны, порожденные обстрелом, отдавались в ее теле. Картины на стенах повисли наискось, с полок библиотечного шкафа посыпались книги. На дальнем конце проспекта пули с визгом рикошетили от панциря жабы, рассеивая искры. Горгулья тяжеловесно развернулась навстречу новому нападению.

Сара стиснула кулаки. Шальные пули оставляли глубокие щербины на фасадах домов. Десятки зрителей, высыпавших на балконы, попадали вниз, срезанные пулеметными очередями, которые предназначались вовсе не им.

Вертолеты прошли на бреющем полете над самой тушей жабы и устремились дальше, к площади Мэрии, чтобы совершить разворот. Пули искрошили асфальт и бетон зданий, не причинив, однако, ни малейшего вреда живому сейфу.

Сара торопливо оделась, выбирая одежду из плотной непромокаемой ткани с большим количеством карманов. По этим карманам она рассовала деньги, нож, револьвер и аптечку первой помощи.

Больше сделать она не успевала. Вертолеты возвращались. Они снова открыли огонь, простреливая улицу насквозь. Пули крошили стены домов и разнесли в клочья автомобили, припаркованные вдоль тротуаров.

Но терпение жабы оказалось исчерпано. Она задрала морду, прицеливаясь к звену вертолетов. Какой-то миг она была похожа на огромную пушку. Затем два луча чистой энергии ударили из ее глаз и поразили ведущую машину.

Сара вскрикнула. Вертолеты превратились в огненные шары, а их винты продолжали вращаться в пустоте, отдельно от самих машин. Поблескивающие винты неслись среди домов, как огромные звездочки-сюрикены, которыми поражают своих врагов ниндзя. Затем они завалились вправо, пропороли фасад высотного здания и взорвались облаком исполинских бритвенных лезвий.

Сара Фирман упала ничком на пол. Острые осколки металла полосовали улицы и потрошили дома со звуком сабли, вынимаемой из ножен.

Сара поползла к двери. Приподнявшись на колени, она отперла замок и бросилась вниз по лестнице.

Горгулья тем временем приканчивала последних уцелевших членов эскадрильи. Вся эта суета вокруг действовала ей на нервы, и она возбужденно подпрыгивала на месте, демонстрируя свой гнев. От этих тяжелых прыжков тротуары вокруг вздыбливались, а асфальт сходил пластами, обнажая древнюю каменную мостовую проспекта.

Дьявольский коктейль гормонов омывал мозг жабы, пробуждая одну за другой фазы естественной защитной реакции. Чувствуя постоянную угрозу, она решила, что настало время перейти к атаке. Такое серьезное покушение на доверенные ей сокровища (с применением танков и вертолетов!) выходило за рамки обычных ситуаций и требовало соответствующего ответа. Теперь недостаточно было просто отбросить нападающих — следовало уничтожить их, чтобы сломить их упорство. Исполинская амфибия перестала подпрыгивать и принялась пожирать мостовую! Она разорила около трети проспекта, заглатывая брусчатку с неимоверной скоростью. Затем она приподняла морду, приоткрыла набитую камнями пасть и с силой выплюнула эти снаряды в направлении своих обидчиков, осыпая ими отряды полиции и армейские бронетранспортеры, которые пытались перегородить ей дорогу. Пущенные с сокрушительной силой булыжники буквально расплющивали мощную бронированную технику, как жестянки. Казалось, что тысяча катапульт разом принялась обстреливать многострадальную улицу.